Двадцать лет назад мир потерял одну из прекраснейших киноактрис. Взгляд олененка, грация балерины и врожденная аристократичность, столь нетипичная для звезд экрана. Пришедший на ее похороны Юбер де Живанши назвал Одри Хепберн «настоящей феей, несущей любовь и красоту». Так оно и было.


Одри Кэтлин Растон появилась на свет 4 мая 1929 года в Брюсселе. Родители Одри, баронесса Элла ван Хеемстра и банковский служащий Джозеф Виктор Растон, все время ссорились. Возможно, дело было в различиях происхождения и воспитания. Пока мать и отец выясняли отношения, а сводные братья — сыновья матери от первого брака — увлеченно дрались, Одри плитками поглощала элитный бельгийский шоколад. «Шоколад был моей единственной любовью, и он меня ни разу не предал», — вспоминала она позже в своих мемуарах. В раннем детстве Одри была толстенькой, с ямочками на щеках и даже на коленках.

Баронесса, которой не хотелось, чтобы дочка выросла пышнотелой, словно какая-нибудь простушка, велела прислуге прятать шоколад подальше. Дочери же она объяснила, что настоящая леди не должна весить больше 46 килограммов. И Одри дала зарок, который ни разу в жизни не нарушила: никогда не превышать этой цифры. Всю жизнь она весила даже меньше — 44-45 килограммов.

Тем временем родители девочки окончательно расстались. Во-первых, Элла застала мужа в постели с нянькой собственных детей. Во-вторых, отец Одри стал выражать симпатии нацистам и переехал в Лондон. А мать, забрав троих детей, уехала в Арнем, родовое поместье ван Хеемстров. Несмотря на то что Анрем находился всего в 25 километрах от немецкой границы, баронесса все же надеялась пересидеть там войну в тишине и уюте. К тому же сама королева Нидерландов Вильгельмина конфиденциально сообщила ей через одну из общих подруг: за Голландию можно не беспокоиться.

Но надежды оказались ложными. Одиннадцатилетней Одри предстояло познать жизнь в оккупации, спасаться в погребе от бомбежек и молоть муку из засушенных луковиц тюльпанов. Дядю Одри, маминого брата, расстреляли нацисты. Девочке приходилось исполнять опасную роль связистки: Одри шла на городскую площадь и целый день скакала там через веревочку. В ее ботинках были спрятаны записки для бойцов Сопротивления, и, улучив момент, Одри передавала их по назначению. Можно сказать, что это была ее первая роль. И судя по тому, что девочка осталась жива, роль была исполнена превосходно.

После войны, когда, казалось бы, самое страшное было позади, оказалось, что семейство практически разорено. Баронесса ван Хеемстра с детьми перебралась в Амстердам, где работала экономкой, кухаркой и горничной в зажиточных семьях, а вечерами нередко плакала, вспоминая об утраченном аристократическом прошлом. Тогда Одри и решила стать балериной. К 1945 году она закончила Арнемскую консерваторию и отправилась танцевать. Тонкое тело, истощенное войной, теперь вполне подходило для балета — правда, танцевала она недостаточно хорошо.

Зато именно в Школе Сони Гаскелл, исполняя очередное неуклюжее па-де-де, Одри попалась на глаза режиссеру Чарльзу ван дер Линдену. Он как раз искал актрису на эпизодическую роль стюардессы в своем фильме «Голландский язык за семь уроков». То обстоятельство, что стюардесса по сценарию была упитанной и невоспитанной, а Одри — застенчива и почти прозрачна, не смутило режиссера ни капли. Он просто не мог устоять перед обаянием этой хрупкой девушки с вечно испуганными глазами.

Одри признавалась, что в те дни совершенно не искала славы. Ее заботили средства к существованию. Потом она мечтала выйти замуж и родить детей. Но слава актрисы пришла к ней раньше, чем удачное замужество и ребенок. Первым собственно художественным фильмом для Хепберн стал британский фильм «One Wild Oat», в котором она играла девушку-регистратора в отеле.

Затем Одри предложили главную роль в знаменитых «Римских каникулах». После «Римских каникул» Одри снималась в фильме «Сабрина», где познакомилась с Хаммфри Богартом и Уильямом Холденом. И если гроза девичьих сердец Богарт нисколько ее не заинтересовал, то при взгляде на Холдена проскочила искра… Выбор Одри был очевидно неудачен: алкоголизм Билли Холдена и его интрижки были известны всему Голливуду. Спустя всего год она вышла замуж за другого актера — Мела Феррера.

На протяжении всей своей жизни, да и после смерти Одри Хепберн была музой Юбера де Живанши. Они познакомились в 1953 году, когда Одри было всего двадцать четыре. Юбер только что открыл свой дом моды, а Одри была начинающей, но исполненной очарования актрисой. Она сразу же показалась Живанши идеалом женской красоты. В течение более чем 40 лет его дом моды создавал нарядные и изящные модели, вдохновляясь образом Хепберн. Оба раза Одри Хепберн выходила замуж в платьях от своего друга.

Уже после ее смерти, на пороге нового тысячелетия зрители признали Одри «красивейшей женщиной века». Ни Анджелина Джоли, ни Холли Берри, ни другие живые красавицы не смогли сравниться с хрупким обаянием этой женщины. Она не скрывала секретов своей красоты: «Чтобы губы были соблазнительными, говори добрые слова. Чтобы глаза были красивыми, излучай доброе. Чтобы фигура была стройной, делись едой с голодными. Чтобы волосы были красивыми, позволяй ребенку проводить по ним пальчиками раз в день. Красота женщины не в одежде, фигуре или прическе. Она — в блеске глаз. Ведь глаза — ворота в сердце, где живет любовь».